Джуд (Адам Драйвер) и Мина (Альба Рорвахер) знакомятся при совершенно нелицеприятных и в то же время очень бытовых обстоятельствах в китайском ресторанчике на Манхэттене. Он инженер, она переводчица с итальянского, и казалось бы, это совершенно два разных мира. Однако вскоре молодые люди женятся, и у них рождается сын. Плод их созависимой любви становится яблоком раздора для обоих и толкает каждого из них на жёсткий выбор между партнёром и ребёнком. Всё потому, что Мина уверена в божественности своего сына и одержима чистотой, веганством и защитой дитя от выдуманных угроз.
В 2014 году фильм Саверио Костанцо был номинирован на «Золотого льва» в рамках 71-го Венецианского кинофестиваля. А Адам Драйвер и Альба Рорвахер получили кубок Вольпи за блестящее исполнение своих ролей.
Костанцо виртуозно уходит в метажанры с первых минут фильма. Бытовой длинный кадр в туалете сменяется стремительным развитием событий с явным мелодраматическим уклоном. Герои начинают жить вместе, женятся, занимаются любовью, переживают друг за друга, вместе ходят гулять по большому городу, и в конце концов начинают ждать ребёнка. Не до конца ясно, хотели ли его молодые родители изначально или это просто стечение обстоятельств, но именно плод в животе Мины бросит красивую историю о любви под откос.
Созависимость перерастает в ненависть, ненависть — в нежность, нежность — в неприязнь. Фильм устроен как маятник и обеспечивает эмоциональные качели не только героям, но и зрителю. От признаний в любви Джуд в исполнении Адама Драйвера за считанные секунды доходит до того, чтобы поднять руку на жену, а затем чуть ли не с комом в горле до просьб о прощении. Драйвер вообще кажется немного угловатым, несуразным, и в этом всём таким наивным. Лучшие лирические сцены, конечно, принадлежат ему.
Альбе Рорвахер принадлежит власть и в то же время бессилие перед чудовищностью действий своей героини. Её необычная внешность и покорная игра отражает медленное схождение с ума, помешательство, затуманенный рассудок. В общем, спектр чувств на экране слишком широкий, удивительно, как столько всего удаётся показать меньше чем за два часа экранного времени.
Переходы от одного жанра к другому драматургически сшиты очень аккуратно.
Так, мелодрама о молодожёнах и первом родительстве превращается в триллер, когда Джуд периодически в тайне от матери кормит ребёнка мясом, потому что Мина помешана на экологических смесях, которые мешают их сыну расти. А затем триллер перерастает в психологический хоррор, где герой решается на похищение собственного дитя, ведь его жена психически больна и уверена в том, что у них родился ребёнок Индиго.
Вообще, образ ребёнка не от мира сего обрамляет весь фильм и преследует Мину, которая сама, кажется, не в себе. Она апеллирует псевдонаучным термином, чтобы оправдать свои предчувствия в отношении материнства. И с одной стороны, режиссёром здесь будто бы заложена критика веганства, практики естественных родов и прочих новомодных течений, которые могут на самом деле вредить человеку. А с другой стороны, если смотреть с точки зрения подтекста и наполненности героини, попытка сделать собственного ребёнка особенным равна попытке сделать особенным своё материнство, добавить ему большей важности. Мина росла без матери, и теперь сублимирует боль и препарирует травму, давая ощущение безопасности себе через ребёнка. Но в то же время вопрос — а хотела ли она сына? Насколько он желанный? Можно ли вообще фактические издевательства над маленьким организмом назвать любовью? Это же гиперопека, от которой ещё никто не становился счастливее.
Ощущение обыденности происходящего в ленте также не случайно — оно поддерживает образ Джуда. Он более приземлённый, ему важно, чтобы ребёнок был здоров и он не полагается ни на какие предчувствия жены. Его оружие — факты, поэтому его волнует состояние сына больше, чем то, о чем говорит жена, а любовь к ней и ребёнку так легко превращается в манипуляции. Однако похищение, запрет на общение с Миной, тайные кормления, которые символично происходят в церкви, словно ежедневный обряд крещения — разве это тоже не перебор с заботой? Кого любит Джуд — ребёнка или свою победу над сумасшествием Мины? Вопрос риторический.
«Голодные сердца» — это кино, которое не состоит из каких-то захватывающих событий. Всё решает драматургия, насыщенность, актёрская игра, а также удивительная операторская работа в исполнении Фабио Чанкетти. Повествование идёт на близком расстоянии, всё запечатлено на крупных планах. Ручная трясущаяся камера придаёт эффектность и напряжение данной истории.
Они то становятся ниже, то их лица размыты, а тела непропорциональны, то мы наблюдаем за всем глазами маленького ребёнка, то как будто подглядываем украдкой за семейной драмой. И большой город, в котором разворачивается действие, не чувствуется, он стёрт. Вся концентрация на их маленькой вселенной.
Новаторство киноязыка и создание интереса за счёт средств выразительности, безусловно, делает такое кино большим. За это можно даже простить чересчур сентиментальный и грубый по фактуре финал.
Текст — София Маргацкая
Комментарии к «Между любовью и одержимостью: рецензия на фильм «Голодные сердца»