Товарищество фабрики «Жорж Борман»

KudaGo: Невский просп., д. 30 (магазин); Английский просп., д. 14—18 (фабричное производство)

Эта история доказывает, что создать успешное предприятие могут не только талантливые бизнесмены, но и удачливые сладкоежки. Такие, как основатель известной дореволюционной кондитерской фирмы Григорий Борман. С детства он любил сладости, поэтому в студенческие времена устроился подрабатывать в кондитерский магазин. Мальчик так полюбился владельцам, что с уходом на пенсию они подарили ему собственный бизнес.

Григорий не остановился на этом и в 1862 открыл первый собственный магазин на Невском проспекте, 30, которому дал название «Жорж Борман» на парижский манер. Производство осуществлялось вручную, даже для выделки шоколада была ручная машинка. Затем предприниматель открывает магазины по всему центру города, а через десять лет строит на Английском проспекте фабричные корпуса для шоколадной фабрики. Помимо шоколада, здесь изготавливались бисквитные изделия, конфеты, карамели, монпансье, леденцы, кофе, какао, пастила, вафли и пряники. Всего в день на фабрике производили около 2 457 килограммов сладостей.

Автомат появился в 1888 году на углу Невского и Надеждинской (современная улица Маяковского). Даже равнодушные к сладкому собирались поглазеть на диковинный аттракцион. При этом они замечали: «Нам не по вкусу такое угощение. Нам бы нужна такая машина, чтобы вместо шоколадных плиток выскакивала бы рюмка водки с бутербродом».

Плитку шоколада можно было получить за монетку в 15 копеек, которую опускали в монетоприёмник. Другие монеты автомат не принимал, однако горожане не хотели следовать инструкциям, из-за чего регулярно случались казусы. Например, в автомат засовывали купюры, после чего люди не получали обратно ни деньги, ни шоколад, и устраивали скандалы. В итоге к автомату приставили охрану, и публика потеряла к нему интерес.

Автомат называли «Домиком братьев Гримм»: он напоминал домик на чугунном основании под черепичной крышей.

Московский проспект

В конце XVIII века, почти одновременно с главной улицей Санкт-Петербурга — Невским проспектом — возникла четвёртая по протяженности магистраль города — Московский проспект.

Общая длина проспекта составляет почти 10 километров. Если учитывать крупный пересадочный трёхстанционный узел, расположенный на Сенной площади, всего на Московский проспект выходят десять станций метро, относящиеся к четырём линиям. Рекордные цифры для Петербурга!

Предыстория

Современный Московский проспект ведёт свою историю от так называемого Московского тракта — дороги, тянувшейся через крупные торговые центры в Новгороде и Твери и соединяющей Северную столицу с Москвой (отсюда и название). В начале XVIII века на главных дорогах при въезде в Петербург были организованы сторожевые посты — заставы. Здесь проверяли грузы, багаж и документы пассажиров, взимали пошлины. Главная Московская застава изначально располагалась на месте Московских триумфальных ворот.

Подобные контрольно-пропускные пункты, или «рогатки» (подобие шлагбаума в допетровскую эпоху), находились в районе современной площади Победы и у подножия Пулковской горы. Несмотря на то, что заставы как таковые потеряли своё значение уже к началу ХХ века, память о них ещё живёт в городской топонимике. Так, исторический район между станциями метро «Московская» и «Звёздная» до сих пор носит название Средней Рогатки.

Первые постройки. Конец XVIII—первая половина XIX века.

Помимо важного транспортного значения с самого начала своего существования Московский тракт носил также статус царской дорогой, по которой августейшие особы направлялись в сторону Царского Села — знаменитой загородной резиденции семьи императора Российского государства. Магистраль получила одно из наиболее известных своих названий — Царскосельская дорога.

В период правления Екатерины II на 7-й версте Царскосельского тракта появляется первая значимая достопримечательность современного Московского проспекта — путевой Чесменский дворец, строительство которого было поручено Юрию Матвеевичу Фельтену.

Наибольшую известность Юрий Матвеевич приобрёл благодаря церковным постройкам. Ярким примером, совместившим лучшие черты творческого наследия Фельтена, стала церковь Рождества Иоанна Предтечи (или Чесменская), составившая своеобразный ансамбль с ранее названным Чесменским дворцом.

Внешнее убранство храма отражает черты переходного этапа в развитии русского зодчества, получившего впоследствии название национально-романтического. Пышное барокко постепенно уступало место строгому и лаконичному классицизму. Многие исследователи относят постройку к так называемому псевдоготическому архитектурному стилю (иначе, неоготический стиль или екатерининская готика), представлявшему собой гармоничный симбиоз русского барокко с ключевыми элементами европейской готики.

Стены храма украшает ажурный белокаменный орнамент, среди которого чётко выделяются вертикальные тяги и зубчатый парапет. На фронтоне над главным входом помещён праздничный барельеф с изображением трёх херувимов, расходящимися лучами и Всевидящим Оком Господним. Над фронтоном обозначилась готическая роза. Венчают храм устремляющиеся вверх остроконечные башенки, эффект усиливают стрельчатые окна. Взаимодействие православной и католической (европейской) традиции читается и в скульптурном оформлении храма.