«За каждый расколотый камень»: как во времена войны Москва теряла и восстанавливала здания

По данным статистики, к 24 ноября 1941 года на Москву было сброшено 1521 фугасная бомба и 56 620 мелких зажигательных бомб. Было убито более 1000 человек, почти 2000 человек были ранены, уничтожено 402 жилых дома (пострадали в основном деревянные постройки), разрушено 22 промышленных объекта.

Частые немецкие бомбардировки продолжались год — до лета следующего 1942 года. Те, кто остался в Москве, прятались в подвалах и в метро, которое служило бомбоубежищем, занимались маскировкой зданий, дежурили ночами у разных объектов.

Писатель Юрий Трифонов в повести «Дом на небережной»:

«Ну да, мы дежурили, торчали на чердаках, бегали по крышам в поисках какой-нибудь чумовой зажигалки, чтобы геройски схватить её длинными клещами и сбросить вниз, но главное, мы дышали смертной прохладой этих ночей. Они были такие светлые, пепельные. Полыхали зарницами, закладывали уши гулом. И этот запах порохового дыма над московскими крышами, дробь осколков по железу и печальная гарь — где-то за Серпуховской — пожаров…»

С момента объявления войны архитекторы разрабатывали подробные планы по маскировке зданий стратегической важности в кратчайшие сроки. Руководил проектом архитектор Борис Иофан, которого мы знаем по грандиозному проекту Дворца Советов.

Под его чутким и активным руководством город изменился: с высоты птичьего полёта было трудно разглядеть исторические объекты или наоборот в парковых зонах и на открытых участках создавали имитацию застройки. Для маскировки использовали сетку и фанеру.

Но маскировка далеко не всегда помогала городу, поэтому бомбы всё-таки попадали в столичные здания.

Разорванный дом на Моховой, 10

На этот дом лучше смотреть со стороны бокового фасада Российской Государственной библиотеки. Так вы видите как бы два корпуса этого здания, хотя до войны оно было единой постройкой.

Доходный дом в четыре этажа был построен в 1882 году по индивидуальному проекту архитектора Арсеньева. Часто доходные дома строили не просто отдельные владельцы, а целые компании. Этот доходный дом принадлежал «Братолюбивому обществу снабжения в Москве неимущих квартирами».

Важно, что эта организация строила дома с дешёвыми квартирами. Они предоставлялись за совсем маленькую плату, например, тем у кого нет своего жилья из-за отсутствия работы и вдовам с детьми. Но избежать бюрократии было нелегко, так как для того, чтобы получить жильё, нужно было доказать, что у человека действительно нет средств к нормальному существованию. Также просящему должно было быть больше 30 лет, он должен был постоянно проживать в Москве и исповедовать православие. Квартирную помощь неимущим «Братолюбивое общество» оказывало более полувека.

Дом на Моховой 10, был самой обычной рядовой постройкой. Так как его строили для помощи малоимущим, на украшения и декор не тратились. И даже сейчас фасады корпусов ничем не примечательны.

Достопримечательностью этот дом стал только после Великой Отечественной войны. В самом начале войны, в августе 1941 года, в дом попала немецкая авиабомба. Она прошла через четыре этажа здания и взорвалась почти у самого подвала, уничтожив полностью среднюю часть дома. Ходят легенды, что в подвале этого дома при попадании бомбы погибли люди, которые укрывались от авианалёта, но точных доказательств нет, хотя в 1941 году здание было жилым.

Многие москвичи удивляются, почему этот дом вообще сохранили. Бомба попала в здание таким образом, что пострадала только центральная часть, а две боковые остались в целости и сохранности. Поэтому было принято решение добавить боковые наружные стены и оставить два небольших корпуса.

Перегон «Смоленская» — «Арбатская» Филёвской линии

Известно, что московский метрополитен использовали как бомбоубежище. Но о том, что подземка сама стала жертвой авиаудара, знают не все.

22 июля 1941 года, всего через месяц после начала войны, авиабомбой пробило перекрытие тоннеля на перегоне между станциями «Смоленская» и «Арбатская» Филёвской линии. Важно, что именно в этот день в Москве впервые прозвучала громкая и страшная настоящая воздушная тревога: вражеская авиация наступала на Москву.

Город в кратчайшие сроки спрятался под землю, так как уже ждал подобных авианалётов. Но одна из немецких бомб пробила перекрытие тоннеля на перегоне и это привело к серьёзным проблемам в использовании метрополитена как транспорта. В это же время в этом же месте, была разрушена магистраль городского водопровода, и вода стала заливать тоннель. Нужно было быстро сориентироваться, вывести всех людей в другое безопасное место, откачать воду и залатать пробоину.

В это время активно строились новые станции метрополитена, поэтому отныне после подобной катастрофы было принято решение все станции проектировать глубже под землёй — на глубине 12–20 метров.

Большой театр

Днём 22 октября 1941 года в здание Большого театра попала бомба. Сама бомба прошла наискосок между колоннами знаменитого портика, после чего попала в фасадную стену и разрушила театральный вестибюль. Большой театр был замаскирован, чтобы враг не целился во всемирно значимый объект. Но этого оказалось недостаточно.

Несмотря на недостаток продовольствия и холодную зиму москвичи начали восстанавливать театр. Труппа Большого в это время находилась в эвакуации. К осени 1943 года восстановление здания завершили, а Большой театр открылся оперой Глинки «Жизнь за царя».

Текст подготовлен совместно с Викторией Фролковой.