Дом Лобановых-Ростовских

Миллионная улица в XVIII-XIX веках была одной из самых престижных в Петербурге. Проходя параллельно Дворцовой набережной, она соседствовала с Зимним дворцом и была застроена особняками аристократов. В доме номер 30 с 1809 года проживала княгиня Евдокия Ивановна Голицына. Выданная замуж насильно по воле императора Павла за старого князя, который был равнодушен к ее красоте, княгиня жила отдельно от него. В столице она прославилась не только редкой красотой, вкусом и умом - Евдокия Ивановна была хозяйкой ночных литературных салонов, где собирался круг избранных - литературной элиты Петербурга, в том числе Жуковский, Карамзин, Вяземский, Грибоедов и влюбленный в княгиню юный Пушкин, который посвятил ей несколько стихотворений. Ночная жизнь княгини объяснялась суеверием: известная гадалка Ленорман (напророчившая гибель на дуэли Пушкину и Лермонтову) предсказала ей смерть ночью во сне, и с тех пор Евдокия Голицына ложилась спать на рассвете.

В ее салоне была впервые прочитана автором комедия «Горе от ума». Интересен тот факт, что сам Грибоедов признавался, что свою пьесу он увидел во сне, когда служил посланником в Персии, и в сновидении эта комедия была намного прекраснее, чем написанный Грибоедовым наяву текст, поскольку многие фрагменты забылись. Так, например, исчезла роль супруги Фамусова. В 1823 году Грибоедов добился у генерала Ермолова разрешения на длительный отпуск для работы над пьесой. Уже в Москве с ним происходит случай, легший в основу монолога «А судьи кто...»: возмущенный раболепным вниманием, с которым московская знать слушала какого-то болтливого француза, Александр Сергеевич произнес пламенную патриотическую речь, которая вызвала насмешки толпы и породила сплетню, что Грибоедов повредился рассудком.

Кстати, «princesse Minuit» («княгиня полуночи»), «princesse Nocturne» («ночная княгиня»), как ее называли многочисленные поклонники, была настоящей патриоткой: защищала среди отечественных англо- и галломанов все русское, приезжала на бал в национальном костюме, занималась благотворительностью, верила, что ведущая роль в истории принадлежит народу. Евдокия Ивановна намного пережила своих поклонников, умерев, как и было предсказано, ночью, но в возрасте семидесяти лет. Дом ее сохранился до нашего времени, хотя в советские годы он полностью лишился декоративных элементов.