«Сцена для интроверта — это прекрасно!» Вокалист «Animal ДжаZ» Александр Красовицкий дал эксклюзивное интервью KudaGo

— Что проще сочинять: музыку или текст?

— Мне музыку сочинять исторически всегда легче. Музыка из меня льется, она ко мне как будто приходит из какого-то другого места: не знаю, сверху ли, снизу… Тексты я мучительно рожаю потом. Текст — это вообще работа над своей душой. А музыка — будто бы жизнь души.

— Вы чувствуете себя питерской группой или для вас привязки к географии ничего не значат?

— Да, мы питерская группа. Но за последние годы мы все настолько разъехались по разным не то что городам, а даже странам, что… Я понимаю, что корни наши все равно лежат в питерских болотах, но географически мы сейчас группа достаточно космополитичная.

— Совпадают ли ваше восприятие лучших песен группы и реакция слушателей?

— Про лучшие песни — больной вопрос. Я вообще абсолютно уверен в том, что восприятие песни как лучшей не должно совпадать у автора и у слушателя. Я, например, не считаю, что «Три полоски» или «Чувства» — наши лучшие песни. Есть песни, которые у меня до сих пор вызывают некое удивление, когда я их слышу. Я слушаю их и не понимаю, неужели это я написал. Это круто! Но это не про «Три полоски» и «Чувства», которые все знают. Мы все-таки существуем в разных вселенных с большинством слушателей, и это так и должно быть. Иначе не будет ощущения чуда, когда человек слушает твою музыку и ему кажется, что это что-то неземное.

— Где выступать круче: на фестивале или на сольнике?

— На сольнике, конечно, круче выступать именно в том смысле, что ты все подготавливаешь сам, ты уверенно составляешь программу, не ограниченную временными рамками. На фестивалях у тебя всегда есть время для сета, сорок минут — час. На сольнике ты можешь играть сколько хочешь, поэтому добавляешь песни, какие хочешь. А на фестивале ты ограничен ещё и тем, что там народ пришел не только на тебя и не столько на тебя — поэтому ты должен играть хиты. А некоторые хиты у тебя самого навязли уже в зубах. И на сольнике ты бы их и не играл… Хотя нет, конечно, мы их играем на сольниках.

— С каким багажом и с какими чувствами вы пережили ковид?

— Это было очень тяжелое, отвратительное время. Не хочу его даже вспоминать. Хотя мы с группой Zero People сыграли довольно много таких «концертов с ограничениями». И Zero People точно не утратил ничего, но вот «Animal ДжаZ», сыгравший, по-моему, за два года десять концертов, — это, конечно, большой минус для нас. Мы же живем концертами, не только в финансовом смысле, но и в эмоциональном. Так что ковид — это была жесть. И не надо больше такого!

— Команда прошла солидный путь с 2000 года. Чувствуете ли вы себя мастодонтами рока или сохраняется кураж, как в юности?

— Ни в 15 лет, ни в 20, ни сейчас мы не ощущаем себя престарелой группой. Мы волнуемся перед каждым выходом на сцену, даже на фестивале. Я волнуюсь просто до дрожи в коленках, по парням я тоже вижу, что они каждый переживает по-своему. Когда я это вижу, то внутренне радуюсь, потому что это значит, что мы по-прежнему молоды, тинейждерствуем потихоньку!

— Есть ли ощущение, что главные хиты впереди? Или можно спокойно играть золотую классику и не особенно напрягаться?

— Я никогда не думал о таком понятии, как хит, потому что слишком часто получалось, что песня, которая становится любимой у людей, не является изначально для меня хитом. Я очень часто ошибаюсь. Поэтому я лет 15 назад забил на то, будет ли это хит или нет. Просто хочу по-прежнему испытывать огонь внутри, который позволит мне писать музыку. Потерять этот огонь — один из моих главных страхов в жизни. Хит получится или не хит — это мне не так интересно. Хит получится или не хит — это мне не так интересно.

— Вы называете себя интровертом. Но как при этом можно годами возглавлять группу и влиять со сцены на тысячи поклонников?

— Если уж говорить обо мне конкретно, то я не просто интроверт, я интроверт-контролятор. Поэтому я и должен возглавляться группу. Я должен быть на фронте сцены и рулить процессом не только в группе, но и стараться рулить процессом в зале. Будучи интровертом-контролятором, я слишком боюсь выпустить бразды правления и попасть в ситуацию какого-то извне управляемого хаоса. Но при этом, когда ты стоишь на сцене, ты прикрыт и защищен маской фронтмена и рок-звезды. Ты никому не показываешь свою истинную сущность, а показываешь то, что хотел бы показать. Сцена для интроверта — это прекрасно.

— Импонирует ли вам волна новых исполнителей, представителей сцены «новой искренности»? И существует ли она — «новая искренность»?

— Я неплохо ориентируюсь в современной музыке российской, но не вижу новой волны и искренности. Если считать упрощение текстов, сведения в музыке, поэзии до уровня низкого, то да, наверное, это новая искренность. Потому что люди поют ровно на том же языке, на котором они разговаривают, на том, что я постоянно ловлю на улицах и в транспорте. Вот слышишь, как люди говорят, а потом слышишь нового исполнителя, и он говорит ровно теми же словами, с тем же акцентом и в общем-то о тех же вещах, о которых говорят повсюду. Тогда да, тогда действительно это искренне. Но новое ли это — я не уверен. Мне кажется, мы сейчас переживаем логичный период, когда есть стремление упростить, потому что жизнь настолько усложняется, что хочется что-то более простое выдать, и люди хотят это услышать. Я думаю, что новые Земфиры или Васильевы не за горами, но они будут в другом виде. Но с глубокими смыслами и на хорошем поэтическом уровне. Сейчас пока этого нет. Сейчас идет какая-то подготовка, переработка к выходу на этот уровень.

— Дружите ли вы с интернетом и соцсетями? Современные артисты, как правило, сначала стараются покорить интернет...

— С интернетом и соцсетями я дружу, я в них ориентируюсь хорошо. Понимаю прекрасно, что это отличное средство для развития группы, но не более того. То есть для меня это не способ общения, а способ рекламы. У меня очень узкий круг общения, я его веду оффлайн. Или онлайн, но только с близким человеком, когда я на гастролях, но интернет и соцсети для меня это не способ знакомиться. Когда-то такое было, когда только появился ВКонтакте, когда только появился ICQ, я пользовался, не скрою, ими для того, чтобы с кем-нибудь там знакомиться, но с тех пор я эту пассионарность утратил. Как-то подуспокоился и довольно давно уже, лет десять.

— Как вы относитесь к джазу, кстати?

— С уважением и пониманием того, что это другая вселенная по отношению ко мне. Вот я слово «джаз» использовал для названия группы «Animal ДжаZ» в контексте «хаоса», то есть «Animal ДжаZ» — это такой зверский хаос, беспорядок. Беспорядок, который упорядочен естественными силами, звериными силами, естественными. Не искусственными силами разума, а естественными, природными силами — вот так я отношусь к музыке «Animal ДжаZ».

— Назовите, пожалуйста, три песни «Animal ДжаZ», которые определили вашу карьеру.

— Это, очевидно, «Три полоски» и «Чувства», и, как ни странно, я думаю, что это песня «Пуля в небе», которая первой появилась в эфире «Нашего радио» в начале нулевых. Это было главное рок-радио страны, и для нас это был прорыв.