5 неудобных вопросов к современному танцу

Объясните, наконец, что такое contemporary dance?

Для того чтобы понять, что такое contemporary dance (современный танец), нужно сначала разобраться с другим «современным танцем» — модерном (modern dance).

Mодерн возник в начале XX века как альтернатива академическому балету с его жёсткими канонами и культом станка. Всё началось с того, что танцовщики (среди которых была наверняка знакомая вам Айседора Дункан, а также Лои Фуллер, Мэри Вигман и Марта Грэм) отказались от привычных пачек с пуантами и начали экспериментировать со светом, костюмами, пространством, а главное — с классическими балетными движениями, позициями и прыжками.

В модерне нет привычной балетной холодности, акцента на точности и технике. Если в академическом балете движения всегда плавные, «красивые», то в модерне они могут быть резкими, рваными. Танцовщики могут «ломать» рисунок танца, падать на пол, замирать в графичных позах. Мастерство исполнения элементов остаётся важной составляющей, но не менее важным становится и то, кто эти элементы исполняет. Модерн — это всегда авторский танец, в котором есть место чувственности, свободе самовыражения, импровизации. Но слишком далеко от классических установок уходить всё-таки нежелательно. Это направление изобрело расширенный и дополненный словарь академического танца, однако со временем само обросло канонами, которые чуть изменяются в зависимости от той или иной школы. Сейчас модерн уже стал «современной классикой», которую от «традиционного» балета часто можно отличить разве что по костюмам и отсутствию того самого огромного живописного задника с дворцом или озером. А вот contemporary появился гораздо позже, чем модерн, в 1950—1970 годы. При этом важно, что его развитие связано не столько с балетом, сколько с современным изобразительным искусством, театром, перформанс-артом и даже такой наукой, как физиология.

В contemporary нет чётких правил и норм. Это не фиксированная техника и даже не направление, а своего рода поле для исследования, где танцовщики могут соединять самые разные составляющие — от элементов модерна и этнических танцев до йоги и приёмов восточных боевых искусств. Но, каким бы ни был эксперимент, в центре внимания всегда интерес к движению как таковому. Для сontemporary танец — это не рассказ истории с помощью красивых и мастерски выполненных пластических элементов, а способ исследования возможностей тела как выразительного инструмента, концентрация на работе с ощущениями и эмоциями, которые рождает движение.

Ок, но почему танцовщики contemporary постоянно дергаются как припадочные?

Во-первых, так происходит не так уж часто, как кажется. Во-вторых, мы снова возвращаемся к тому, что для contemporary танец это не набор красивых па и пируэтов. Если академический балет оценивается по более или менее понятным критериям вроде техничности, исполнительского мастерства, композиции, режиссуры, музыкальности, то современный танец существует в совершенно другой системе координат. Пина Бауш, Анна Тереза де Кеерсмакер, Уильям Форсайт и другие хореографы, которых можно назвать «мамами» и «папами» contemporary, стремились к тому, чтобы уйти от традиционных подходов к созданию спектакля и набора приёмов классической хореографии. Танцор contemporary не обязан владеть классической техникой, хотя этот навык по-прежнему остаётся очень ценным.

Не зря в легендарной школе хореографа Мориса Бежара, где училась Анна Тереза де Кеерсмакер, помимо уроков балета и современного танца обучали ещё и цирковому искусству, пантомиме, театральной игре, дыхательным практикам, азам боевого мастерства. Универсальность танцовщика — это всегда хорошо, но хореографы, занимающиеся contemporary, делают акцент не на сложности танца. Они заняты исследованием того, как движения провоцируют те или иные реакции. Или наоборот: как тело реагирует на импульс, как исполнители взаимодействуют друг с другом, с пространством, звуком, светом, какая эмоция провоцирует то или иное движение, пусть даже самое простое. Поэтому современный танец может быть лаконичным и простым, а может быть наоборот, перенасыщен разнородными элементами. Иногда для того, чтобы выразить эмоцию, необходим резкий рывок, прыжок или перекат по полу, а иногда вообще ничего не нужно. Танцор может просто стоять на месте несколько минут, а потом начать ходить по кругу, постепенно ускоряя темп. Где же красота? — спросите вы. Да, всё это не похоже на академический балет, в котором каждое движение гармонично и изящно.

Где в современном танце прячется сюжет?

Кажется, что понять классический балет намного проще, чем современный, ведь он всегда или про любовь, или про взаимоотношения людей, причём сюжет чаще всего знаком со школы (а если нет, то на помощь всегда придёт либретто). Но на самом деле, когда начинаешь искать причинно-следственную логику в действии, ориентируясь на литературный источник (не важно, идёт ли речь о драматическом спектакле, балете или опере), всегда попадаешь в одну и ту же ловушку. Кажется, что мы понимаем, о чём идёт речь, а на самом деле — просто называем то, что видим. Но степень выразительности определяется не тем, что изображает искусство, а тем, как оно на нас действует. Современное искусство и танец в том числе отказывается от явного сюжета как раз для того, чтобы помочь зрителям уйти от соблазна ограничиваться называнием. Оно пытается заставить нас ощущать. Стоит отключить логику, сосредоточиться на эмоциях, на том, почему что-то кажется некрасивым, странным, или наоборот прекрасным, и окажется, что всё гораздо глубже и тоньше, чем казалось. Наблюдение за современным танцем с его переходами, перекатами и полуповоротами — это своего рода медитация.

Ладно, но музыки-то почему нет?

Для contemporary очень важна связь между движениями и звуковым сопровождением. То, что современный танец может использовать всё что угодно, — от музыки Чайковского до звуков станка и бряканья посуды, уже ни для кого не новость. Но бывает и так, что исполнители танцуют в тишине. Не стоит удивляться. Оркестр (если он вообще есть) не заснул, фонограмма не сломалась. Просто тишина для чего-то нужна. Постарайтесь понять, как она влияет на происходящее. Может быть, благодаря отсутствию звуков вы начнёте больше обращать внимание на мелкие детали, а может быть окажется, что тишина тоже может быть музыкой.

Куда пойти, чтобы увидеть современный танец и получить от этого удовольствие?

Современный танец в России — это всегда очень тонкая и больная тема. Во многом из-за того, что классический русский балет — это наша ото всех оберегаемая национальная гордость, любое новшество в танцевальном поле принимается с двойным сопротивлением. Трупп, которые действительно серьёзно занимаются contemporary, в России пока не так много. Зато отсутствие, каких либо чётких правил и установок рождает соблазн назвать любой «странный» танец contemporary (или «контемпом») и начать продавать на это билеты. Очень многое из того, что именует себя современным балетом, может, и «контемп», но точно не contemporary. Поэтому, чтобы навсегда не разочароваться в современном танцевальном искусстве, знакомство с ним лучше начинать с фестивальных программ и довериться экспертам. В Петербурге проходят целых три больших и очень важных международных фестиваля современного танца: Dance Open, Open Look и Context. Правда, Dance Open ориентируется на академическую традицию и скорее подойдёт для тех, кто хочет побольше узнать о модерне, а вот организаторы Open Look и Context полностью концентрируются именно на современном танце во всём его многообразии. К тому же помимо основной программы в рамках этих фестивалей проходят ещё и серии образовательных мастер-классов. Если вы, побывав на фестивальных показах, поймёте, что наконец почувствовали, в чём прелесть современного танца, обратите внимание на анонсы Творческой мастерской молодых хореографов Мариинского театра и спектакли постановщиков, прошедших эту мастерскую (например, на работы Владимира Варнавы, Константина Кейхеля, Юрия Смекалова).

Но не ждите, что громкие имена и хвалебные рецензии — это залог успеха. Заставлять себя полюбить contemporary просто потому что это модно, — не самая лучшая идея.

Возможно, со временем ваше мнение кардинально изменится, а может, найдётся всего один хореограф, который заставит вас всё-таки поймать синдром Стендаля. Но в любом случае, всегда лучше дать contemporary ещё один шанс позже, чем упрямо пытаться увидеть прекрасное в том, что лично у вас никаких чувств не вызывает.

Текст: Маргарита Спасская