Католичество и социализм: рецензия на фильм «Молодой папа»

Конец Первой мировой войны, Италия, деревушка Сан-Джованни-Ротондо. Бедное население восстаёт против богатых землевладельцев, а молодые революционеры выходят на улицы, чтобы отстоять социализм — новую идеологию времени. Одновременно с этим усиливает и своё влияние католицизм, люди всё чаще обращаются к вере. Молодой священник и монах Пио (Шайа ЛаБаф) помогает всем страдающим, нищим и немощным. Вместе с тем он постоянно борется с демонами, что сидят у него внутри.

Абель Феррара обожает препарировать чувство вины, душевные метания и при этом совмещать всё это с насущными для общества проблемами. В этот раз свою историю режиссёр переносит в начало ХХ века. Жизнь в маленькой деревушке превращается в выживание и борьбу за нормальное человеческое существование. Мир его фильма, несмотря на реальную историю, максимально условный и схематичный.

Это тот ещё аттракцион для зрителя и вестибулярного аппарата — к концу фильма наверняка закружится голова. Феррара эпично внедряет в некоторые кадры слоумо. Такой приём помогает держаться в рамках заявленной условной вселенной, всё предстаёт ирреальным блужданием по чертогам разума. Впрочем, эксперименты этим и ограничиваются. Вкладывалось ли туда что-то помимо визуального трюка — всё ещё вопрос. Хотя интерпретации такой ход поддаётся охотно.

Само же повествование в «Молодом папе» разваливается. Непонятно, на чём больше хотел акцентировать внимание Феррара — на жизни святого, на его одержимости или вовсе на общественно-политическом движении. Нить между католичеством и социализмом толком не проведена, оба явления никак не рифмуются в рамках картины. Поэтому параллельный монтаж сюжет не двигает. Зрители просто наблюдают за двумя различными историями, смонтированными в один фильм. С одной стороны, это выход за рамки религиозного байопика, а с другой — идейный замысел, контраст и предполагаемые столкновения не считываются.

Абель Феррара приглашает на главную роль скандального актёра Шайю ЛаБафа. «Молодой папа», по всей видимости, должен был восстановить карьеру ЛаБафа, но ничего нового эта роль не привнесла в его фильмографию. Мы видели его разным — от «Трансформеров» до «Нимфоманки». Уверование, которое, к слову, произошло с актёром и в реальной жизни, ничего, к сожалению, не меняет. В один из кульминационных моментов, когда на исповедь приходит Азия Ардженто в образе мужчины, ЛаБаф перетягивает все акценты на себя.

Текст — София Маргацкая

Новое творение Абеля Феррара можно считать радикально авторским кинематографом, но обоснования для таких экспериментов фильм не имеет.

Оставьте комментарий