В поисках амурных приключений: гид по петербургским борделям XIX века

Пётр Первый отправлял проституток на каторгу, Екатерина Вторая сажала сутенёров за решётку, Павел Первый высылал и тех, и других в Сибирь. Но к середине XIX века стало ясно, что побороть подпольный рынок секс-услуг невозможно, куда лучше взять его под контроль. Это давало минимум два преимущества: отчисления в казну и возможность сдержать распространение венерических болезней.

У тех, кто избрал такой путь, забирали паспорт, а взамен выдавали знаменитый жёлтый билет и медицинскую книжку. Туда ставили отметки о прохождении медосмотра, на который полагалось являться каждую неделю.

Как открыть публичный дом в XIX веке?

Открыть бордель могла только благонадёжная женщина от 30 до 60 лет на месте, согласованном с полицией. Хозяйка обязана была учесть множество нюансов, прописанных в законе:

• В борделе не должны находиться лица младше 16 лет. Это касалось проституток, клиентов и даже детей содержательницы;
• дом терпимости должен располагаться минимум в 300 метрах от церквей, школ и общественных зданий;
• внутри не должно висеть портретов царской семьи;
• окна и двери всегда должны быть закрыты, а во время проветривания к ним нельзя приближаться;
• запрещено продавать алкоголь и обслуживать пьяных клиентов.

Злачные места Петербурга

Средоточием городских борделей стал Таиров переулок (современный переулок Бринько) — наш аналог Квартала красных фонарей. В нём было четыре дома, подвалы трёх из них занимали публичные дома.

Фёдор Достоевский, писатель:

«Приюты в Таировом переулке до того плохи и до того грязны, что кислый и отвратительный запах разит прохожего в летнее время даже через переулок на противоположном тротуаре».

Там же, рядом с Сенной площадью, находился самый большой бордель в городе под названием «Малинник». Первый этаж дома занимал трактир, выше шли квартиры с комнатами, которые делились на клетушки фанерными перегородками или занавесками. Кроватей, как правило не было, вместо них на полу валялся матрас или попросту картонка. Ремонтом никто не занимался, всюду были плесень, грязь и разруха.

Так выглядели самые дешёвые бордели, где час стоил максимум рубль (примерно 1000 рублей в наши дни).

Сеть борделей поприличнее находилась на Рождественских (ныне Советских) улицах. Самые фешенебельные публичные дома занимали квартиры на Итальянской и Потёмкинской улицах, по обе стороны Екатерининского канала (сейчас канал Грибоедова). Это были бордели, достойные аристократов, и у людей с улицы шанса попасть туда не было.

В 80-е годы XIX века популярнейшим местом отдыха стал Александровский сад. На эстраде исполнялись романсы и показывались модные танцы, а с приглянувшейся артисткой можно было уединиться в кабинете.

Бланковые, билетные и камелии

В домах терпимости жили девушки с жёлтыми билетами или, как говорили, билетные. Проституция была для них единственным источником заработка.

Конкуренцию обитательницам борделей составляли индивидуалки. Эти дамы чаще всего работали тайно, а на регистрацию вставали, только если их ловили с поличным. В таком случае проститутки назывались бланковыми, поскольку вместо билета им выдавался особый бланк. Как правило, продажная любовь была для таких женщин лишь дополнительным источником дохода. Искать клиентов им дозволялось по всему городу, за исключением нескольких центральных улиц.

Особое место среди проституток занимали камелии — куртизанки, охотившиеся за состоятельными аристократами и купцами. Зачастую это были обедневшие дворянки. В отличие от прочих ночных бабочек, они не регистрировались в полиции, к публичным домам не прикреплялись и вели свободную жизнь:

Проводить время с камелиями не считалось зазорным. Эти девушки были молоды, красивы и образованны, читали современные книги, ходили в театр и могли поддержать светскую беседу.

Продолжение следует. О других увлекательных историях дореволюционного Петербурга читайте в наших текстах.

Оставьте комментарий