Не надо стесняться: рецензия на фильм «Лёд 2»

Белое платье, серо-каменный зал иркутского ЗАГСа и ведущая церемонии, без умолку твердящая, что мужчинам нельзя доверять, а опоздание на собственную свадьбу можно считать первым звоночком: Надя Лапшина растерянно стоит посреди помещения и ждёт жениха. Тем временем Саша Горин под испепеляющим взглядом тренера-самодура носится по полю с шайбой, пока не добьётся выигрышного задела для команды, а дальше, прямо на тех же коньках — бегом в такси, на ходу обещая водителю годовой абонемент на матчи, и, наконец, в зал бракосочетания, чтобы совершить один из главных поступков в жизни. Но после поцелуя любви красивые декорации разъезжаются, и значит, сказке суждено прерваться, а льду под ногами влюблённых — треснуть.

Суровая реальность настигает в сиквеле «Льда» не только Сашу и Надю — она будто заслоняет собой лоск, гламур и претенциозность своего кассового предшественника 2017 года. На место гигантским аренам и видовым квартирам со smart-тв здесь приходят поношенные куртки, забрызганные февральской грязью такси и тусклые интерьеры пятиэтажек (будто Александр Петров продолжает жить в фильме «Текст» и вот-вот потянется на кухне за маминым супом).

Нарочитая заземлённость сказывается и на музыкальной составляющей: оставаясь музыкальным фильмом, «Лёд 2» наполнен песенными номерами иной, более задушевной и исповедальной тональности. Томное мурчание Дорна заменяют недвусмысленные «Тополиный пух» и «Нас не догонят», а надрывный номер Марии Ароновой (по иронии, ужасно напоминающей Аглаю Тарасову) под застольное «Озеро надежды» и вовсе выглядит апогеем народности: как будто мама из «Горько!» после «Натали» затянула Пугачёву.

Уже набив руку на похмельном мюзикле в «Самом лучшем дне» и на народных комедиях «Горько!» и «Горько 2», Жора Крыжовников, кажется, чувствует себя здесь в своей тарелке, со знанием дела листает каталог золотого фонда караоке и ни капли не стесняется там, где многие давно бы стушевались. Это не то чтобы абсолютный китч — просто «Старые песни о главном» и советское наследие «Прекрасного далёка» срифмованы с творчеством певицы Сии (номер маленькой Нади в здании суда) и заполированы нетленкой рэпера Басты. Актёры тоже, надо отдать должное, держатся стойко — природная непринуждённость Александра Петрова оказывается как нельзя кстати, а Аронова пусть порой и напоминает участницу шоу «Понять. Простить» или сериала с «России 1», отыгрывает партию без запинок.

Свойское отношение к зрителю как к попутчику в поезде или соседу по лестничной клетке вместе с сентиментальной драматургией истории, вечной проблематикой «отцы и дети» и детскими фотографиями съёмочной группы на титрах подкупает и практически обезоруживает своей доверительной наивностью — так что не хочется ни придираться к порой нелепым стечениям обстоятельств и сомнительной мотивации героев, ни предъявлять обвинения в нереалистичном отображении образа страны и чрезмерно оптимистичном ракурсе показа российского суда. В конце концов, ведь это зимняя сказка, где любимая игрушка с годами не теряет белизны, а русская душа поёт и обретает счастье, пусть и в той же тусклой пятиэтажке.

Текст: Елизавета Разинкина

Оставьте комментарий