Два брата-близнеца, Пепел и Дым (Майкл Б. Джордан), возвращаются в родной город Кларксдейл, чтобы открыть бар для чернокожих местных жителей. Ночью во время праздника они сталкиваются с вампиром-ирландцем, который имеет свои тёмные планы на их кузена, гитариста Сэмми (Майлз Кэйтон), и его музыкальные способности.
Режиссёр «Грешников» Райан Куглер начал карьеру в 2013 году с фильма «Станция „Фрутвейл“», рассказывающего о полицейском насилии в отношении чернокожего американца. Затем последовали спортивная драма «Крид: Наследие Рокки» и супергеройский блокбастер «Чёрная пантера» с сиквелом. После череды успешных проектов Куглер, ставший одним из ключевых авторов современного чёрного кино, получил карт-бланш на постановку авторского фильма с бюджетом в $100 000 000 и правом на финальный монтаж. А главную роль вновь отдал своему постоянному актёру — Майклу Б. Джордану.
Главными героями «Грешников» стали двое братьев, вернувшихся в родной город Кларксдейл, штат Миссисипи, с намерением открыть бар. Они выкупают старую лесопилку и собирают команду из тех, кого здесь считают людьми второго сорта: музыканта, играющего за мелочь на вокзале, охранника с плантации, китайскую семейную пару из местной лавки и кузена — сына пастора, по вечерам перебирающего на гитаре совсем не церковные мелодии.
Длинная экспозиция придаёт фильму сходство с экранизацией основательного романа середины XX века. Куглер тщательно воссоздаёт среду американского Юга, где рабство формально отменено, но по-прежнему существует в повседневных деталях: табличках «только для белых», упоминаниях Ку-клукс-клана, пейзажах бескрайних хлопковых полей.
Американские 30-е вспоминаются через штампы — прежде всего подсмотренные в кино. Этот эффект Куглер использует намеренно. Если роковая красотка, то в облегающем платье и с вызывающей походкой, если установление преступного авторитета, то непременно через стрельбу по коленкам (или по другому, не менее уязвимому месту). Несмотря на акцент на чернокожих героях, фильм воспроизводит дух докодексовской, доцензурной голливудской эпохи — с её ощущением полнейшей вседозволенности. Эпохи отвязной, свободной и жестокой — почти невозможной в кино сегодняшних, корректных времён.
Миссия открыть бар за один день выполнена успешно — и новый джук-джойнт, созданный братьями в опустевшем здании лесопилки, принимает первых гостей. Пространство веселья и свободы, стилизованное под идеальный подпольный рай времён сухого закона, где допустимы маленькие радости и незначительные прегрешения. До тех пор, пока на вечеринку не заглядывает троица вампиров во главе с обаятельным ирландцем.
Сюжетная завязка «Грешников» действительно отсылает к фильму «От заката до рассвета», где двум братьям с попутчиками тоже приходится прервать попойку из-за вампирской атаки. Но если у Родригеса всё подчинено логике зрелища и жанрового аттракциона, то Куглера интересует совсем иное: социальная метафора — что вполне ожидаемо, и визуальная строгость образа — что уже неожиданно.
На протяжении всего фильма Куглер последовательно разыгрывает жанровые коды: гангстерское кино с перестрелками и сделками, боевик с непобедимым героем, эпическую сагу об угнетении, мелодраму с обязательной любовной линией, слэшер с выбывающими по очереди персонажами и, наконец, хоррор с нападением кровожадных вампиров. Но использует Куглер эти элементы не как часть постмодернистской игры в духе Тарантино. Жанры работают как набор узнаваемых — а потому и прекрасных в своей нелепости — клише: возлюбленная нежно прощается, старик вставляет несмешную шутку, герой выходит из перестрелки без единой царапины. Куглер работает на контрасте: привычное либо нарочито акцентируется, либо нарушается неожиданной деталью. И вот уже обращённые вампиры танцуют под ирландский фолк у костра.
Например, одна монтажная склейка превращает нападение в танцевальный элемент, а две параллельные сцены разговоров братьев с возлюбленными выстраиваются как искушение дьяволом и напутствие от ангела. Раскадровка эпизода у запертой двери наглядно демонстрирует, что два Джордана в кадре — не стилистический эффект, а способ введения темы расколотой идентичности. И, наконец, мастерски снятая одним планом музыкальная сцена становится кульминацией этой формальной точности.
Музыка в «Грешниках» работает как один из главных драматургических элементов. Куглер не ограничивается ожидаемой формулой «мы придумали блюз — а белые у нас его украли» или сюжетным ходом из пролога про разрушение музыкой границ между временами и мирами. Музыка воплощает свободу, память и чувства: воспоминания о прошлом оживают внезапными звуковыми вставками. И главное — музыка здесь об идентичности, которая выходит за пределы расовой принадлежности чернокожего героя, окружённого напевами плантационных рабочих, церковным пением и чарующим блюзом.
«Грешники» ловят нерв времени с его травмами рабства, войны, преступности и преследований. Куглер, ещё с «Фрутвейла», снимающий фильмы об угнетённых, здесь правомерно ставит вопросы, но не даёт готовых ответов. Исходный сюжет о схватке с Дьяволом он решает не традиционным американским христианским ходом, лежащим в основе голливудской мифологии — о морали и морализаторстве речи не идёт. Куглер акцентирует дуальность: братья-близнецы, церковь и кабак, свобода и рабство, белые и темнокожие. Он использует её не как простые оппозиции. Настоящий режиссёр знает, что Бог и Дьявол существуют вместе. И что у подлинной свободы есть своя цена.
Текст — Мария Шиманская
«Грешники» Райана Куглера — нехарактерный для современности пример успешного оригинального авторского блокбастера. В нём удачно сосуществуют игра с жанровой формой, зрелищность экшен-сцен, исследование социальных проблем и формальная точность.
Хотите быть в курсе всего самого интересного в городе? Подписывайтесь на нас в Telegram в Москве и Санкт-Петербурге. Рекомендации от KudaGo, планы на выходные, интересные события, места и подборки — читайте нас там, где вам удобно.
Комментарии к «Спой мне о свободе: рецензия на фильм «Грешники»