Мне было лет пять, когда я была влюблена в Юрия Антонова. Это не была какая-то юношеская влюблённость в условного Зака Эфрона. Мама часто слушала какую-то музыку в детстве, в том числе и Юрия Антонова. У него такой родной тембр, да и в принципе он выглядел как «папа». Не знаю, шутила я или не шутила, моя мама говорит, что это были серьёзные намерения. Я собиралась вырасти и выйти замуж за Юрия Антонова. Просто мне, видимо, нравился его голос.
Если посмотреть на то, в каких мальчиков я была влюблена, то сложно выискать типаж. Это были и высоченные ребята из лагеря, которые были выше меня на 28 голов. Я и сейчас маленького роста — 161 сантиметр, а тогда это было, что называется, «метр с кепкой». Были низкие, рослые, пухлые, суперхудые… Очень разные!
В мужчине для меня важно чувство юмора, чувство стиля. И это всё относится не только к внешним качествам человека (как он выглядит, как он разговаривает), но и, конечно, к внутренним. Потому что без самоиронии невозможно существовать в этом проклятом мире.
Быть смешной. Но разложим всё по полочкам. Для кого-то «смешной» — это отрицательная черта, будто клоун. Мне кажется, человек обладает внутренней свободой, если позволяет себе шутить над собой и чтобы шутили над ним. Я люблю смешить людей и не важно, смеются они надо мной или вместе со мной.
То же самое с красотой. Сейчас общество отошло от каких-то жёстких параметров. Рост, 90-60-90… Под все стандарты, которые существуют в мире, я не подхожу. Но при этом красота во мне присутствует.
Взять те же веснушки. Лет двадцать назад был какой-то бум их «стираний». Их выводили лимонной кислотой, скрывали тональным кремом… Я всего этого не делала. Я смотрела на себя и мне нравилась моя внешность. Это была моя индивидуальность.
Я всегда была пацанкой, играла в футбол. Мне было неинтересно обсуждать платья. Я была сильной и могла дать отпор. Кто-то считал это агрессией, но, видимо, так я себя проявляла. Благодаря этому я автоматически становилась «своей» и с мальчиками быстро находила контакт. Я помню, как поняла для себя в тот момент, что лучше быть смешной, чем красивой. Несмотря на то, что я признавалась в любви и сто тысяч раз получала отказы. Это было примерно так: «Давай встречаться, ты мне нравишься». А в ответ: «Варь, ты классная, ты такая интересная, такая смешная, но нет». Но прямо меня никто некрасивой не называл. И я никогда не делала выводов, что это из-за внешности.
Я не буду врать, но это правда каждый день по-разному. Бывает день, когда встаёшь и думаешь: «Как всё здорово!». А бывает, когда — «Ну нет…». Возможно, это зависит от настроения. Но в целом уверенности стало безусловно больше. Потому что есть любовь, есть рядом человек, который смотрит на тебя такими глазами, что ты хочешь не хочешь, поверишь, что ты красивая.
У меня красивая фигура, она очень женственная и манящая. У меня очень красивое лицо. Возможно, это нарциссизм, но я очень люблю фотографироваться. Потому что каждый фотограф видит меня по-разному, и я себя благодаря им вижу по-другому. Везде нахожу какие-то детали, которые обычно не замечаю: поворот шеи, подбородок…
Мою внешность вообще очень бурно обсуждают в интернете. Я жила и не знала об этом, а потом мне скинули ВКонтакте пост с подборкой моих фото. Подпись была примерно такая: «Вот она — настоящая, русская, красивая женщина». Все фотографии в основном полуголые: либо в купальнике, либо в белье. Мне все они нравятся, но в комментариях… Их было где-то 1000, около 200 были позитивными, а все остальные — жесть: «Кто это? Что за рожа?».
Я очень эмпатичный человек и всегда вовлекаюсь, стараюсь встать на все стороны ситуации. Но я никогда этого не пойму. Вот называют меня колхозницей. Что вы имеете в виду? Что я не модная, потому что до колхоза всё доходит дольше? Мол, вы тут ходите в мини-юбках, а мы до сих пор в халатах. Или колхоз в смысле, что я выгляжу как женщина, которая трудится? Это разве плохо? У меня мама такая: у неё красивые сильные руки, спина. Суперкрасивая женщина, родила шестерых детей, фору даст всем малолетним. Я не очень понимаю, когда люди пишут такой бред. Мне очень обидно!
Я не могу не смотреть. Мне как селф-мейд женщине всегда интересно, что там вокруг меня происходит. Мне интересно читать комментарии зрителей после спектакля, даже если он мне понравился. Всегда интересно, что думают люди.
Был у нас однажды гастрольный тур, спектакль, а потом разговор со зрителями. Модератор начала нас представлять: «Вот, это наши молодые юные таланты, МХАТ, наши небожители...» Я попросила микрофон и сказала: «Пожалуйста! Мы никакие не небожители». Этот стереотип про какой-то далёкий Голливуд, про звёзд советского кино, которые ходят в соболях и только взглядом одаривают публику — это не про меня и это не про сейчас. Мне ближе театр, где нет служебного входа и выхода, где вход один. Где зрители и актёры так или иначе пересекаются, они сидят вместе и едят пиццу.
Моя профессия — актриса. Она публичная, она со своими плюсами и минусами. Но я такой же простой человек, просто с определёнными персональными излишками и издержками. Может быть, именно эта штука опускает мою важность, и оставляет мне возможность быть человеком.
Понятное дело, если посмотреть отстранённо на артистку Варю Шмыкову, то ты видишь какие-то публикации, дорожки, фильмы, встречи со звёздами… Наверное, да. Но если я смотрю на себя как на Варю Шмыкову, которая просыпается утром, будит сына, будит мужа, делает кашу, едет в садик, потом едет к нотариусу, то всё уже иначе. И все эти публикации, дорожки — это всего лишь одна десятая. Мне близка человечность, неравнодушие, соучастие, взаимопомощь… А если ты в каком-то статусе, то тебя это от всего отделяет. Я этого не хочу. Я хочу иметь возможность сесть на мопед, сесть на метро, потому что это удобно и быстро.
Я думаю, проблема в том, что люди, которые наблюдают за мной, смотрят на меня как на человека статусного, а не обычного.
Эта история закончилась!
А эта история не закончилась! (смеётся) Я до сих пор не могу разобраться, почему! Никто мне не предлагает потолстеть и потом обратно похудеть. Меня в какой-то момент это очень стриггерило, потому что… ну я не толстая! Вы что, блин, не знаете, как выглядят толстые люди?
Вспомните сериал «Эйфория», там была героиня Китти — вот она толстая. Это не значит, что это хорошо или плохо — это просто факт. Видимо, у нас нет таких артисток, поэтому берут тех, кто приближен к такому типажу и называют их толстыми. В спектакле «Платонов болит» мою героиню Сашу называют толстой, мне сделали накладки. И я там правда пышненькая. С этим вопросов нет. Но когда я просто такая, какая я есть, — это глупо.
Я думаю, да. Но этот выбор стал намного серьёзнее, отвественнее и рискованнее. К нему ты подходишь с головой, и все мои любимые сиюминутные принятия решений уже ушли. Сейчас нужна холодная голова, трезвый ум и взвешенные решения. Но, действительно, между что-то сделать и не сделать я выбираю сделать. А что я выбираю — это уже в рамках моей совести и моих принципов. И, в том числе, осторожности.
Наташа Кудряшова, режиссёр, которую я очень люблю и давно знаю, вынашивала три года проект про Ксению Петербургскую. Когда я прочитала этот сценарий, меня унесло на планету Любви, в космос. Ты читаешь и понимаешь, что это какое-то серьёзное откровение, над которым Наташа трудилась, и которое очень пересекается со мной. Пошла подготовка, пошли пробы, репетиции. К сожалению, фильм этот больше не снимается из-за конфликта с продюсером. Но я верю в то, что однажды эта история может разрешиться. И это было бы безумно интересно, сыграть в житии Ксении Петербургской.
Там не было конкретных нравоучений. Я поступила в школу-студию в каком-то определённом статусе. Меня знал весь абитуриентский мир и все мастера, потому что я поступала четыре года. И все ждали, что я разломаю МХАТ, что я буду тут спать ночами, грызть землю, 28 этюдов в день. Но это не моя проблема — это вы так думали. Я первый раз пришла учиться, у меня так же, как и у всех что-то не получается, так же есть какие-то любовные переживания.
Казимир мне тогда сказал простую вещь: просто ты подумай, как долго ты поступала, как долго ты к этому шла, взвесь это. Он поговорил со мной по-дружески, по-человечески. У меня было ощущение, что меня выхватили из броуновского движения, и я осознала, что пора остепениться.
Сейчас благотворительные акции происходят на человеческом языке. Это супер! Мы отходим от этой гнетущей социальной рекламы. Я никого не хочу сейчас обидеть, но драмы и так хватает в жизни. Я не до конца согласна с выражением из серии «артист должен развлекать», но я с большим удовольствием влилась в эту аферу с помидорами и огурцами для проекта #БудьВПомощь. Это смешно зрителям, это смешно нам.
Это на самом деле так просто — помогать. И мне кажется, если у меня есть такая возможность, я обязана это делать.
Для «Дома с маяком» я передаю вещи, потому что каждый год у них проходит благотворительный сейл. Недавно был просмотр фильма с обсуждением. Был ещё небольшой small-talk в том году, тоже со мной. А ещё я участвовала в проектах фондов «Отказники», «Дети-бабочки», «Арифметика добра».
Когда приезжаю в Петербург моё место силы — [благотворительный фонд] «Антон тут рядом». Просто прийти, зависнуть с ребятами, полепить, порисовать.
Попечитель — это такое громкое слово для всех важных организаций и документов. А так я просто друг, амбассадор. Я по возможности с девчонками встречаюсь и тренируюсь. Я приезжаю на тренировки, играю. К сожалению, из-за плотного графика, за всё время у меня получилось побывать там 3-4 раза. Но в целом да, мне безумно интересен этот проект, потому что я также в свои 14 лет играла в футбол.
Сейчас GirlPower даёт девчонкам мощный старт профессиональный и образовательный: к ним приезжают крутые спикеры, артисты. Это очень расширяет кругозор. В детстве ты просто вышел во двор, вот тебе эта коробка и ты общаешься только с теми, кто в этот двор пришёл. А здесь тебе какие-то сферы жизни сразу раскрываются.
Это для меня сложный вопрос, потому что нет такого места, куда я постоянно возвращаюсь. Есть ресторан «Соль», туда я действительно часто хожу. Но чтобы сказать, что это моё «место силы» — нет такого. Мне очень нравится Делегатский парк, мы прожили шесть лет рядом с ним и часто ходили туда гулять. Там есть куча развлечений для взрослых и детей. И это, на самом деле, маленький оазис в центре Москвы. Екатерининский парк тоже рядом с домом, тоже очень хорошее место.
А вообще я очень много времени в своей жизни провела на Пушкинской, потому что училась в школе № 1113 и играла в Детском музыкальном театре юного актёра. С 5 по 11 класс и плюс ещё один год я провела в этих местах.
С моим участием можно посмотреть спектакль-концерт в театре «Современник», который называется «Живой», по песням Виктора Цоя. Удивительно, как каждая исполненная нами композиция Цоя пересекалась и была актуальна и сейчас, в 2022 году. В какой-то момент это было даже страшно. При этом мы взяли не все его известные песни. В общем мы использовали 21 композицию в наших аранжировках. Это не привычное звучание. (UPD: Варвара больше не участвует в постановке этого спектакля).
Ещё советую «Мастерскую Брусникина»: «Чапаев и пустота», «Человек из Подольска Серёжа очень тупой».
Беседовала Екатерина Тюрина.
Оставьте комментарий