Москва безбожная: как боролись с религией сто лет назад?

Во время боёв в 1917 году на Никольской улице сильно пострадала Никольская башня Кремля. Разрушен был кирпич, элементы декора, ворота. Но вот надвратная икона Николая Чудотворца осталась почти целой — лик не пострадал. Богобоязненные москвичи восприняли это как чудо: мол, Николай охраняет сердце Москвы от революционеров.

В начале мая 1918 года состоялся первый крупный праздник новой власти. Москва только стала столицей, большевики уделяют оформлению Красной площади к демонстрации много внимания. В честь праздника Никольскую башню авангардисты украшают огромными полотнищами. Во время демонстрации порывом ветра полотнище сорвалось с башни и открыло взору надвратную икону. Конечно, люди решили, что это божественный знак.

22 (9) мая состоялся Крестный ход к Никольской башне от всех церквей. По примерным оценкам, на большевистскую демонстрацию с усилием собрали около 80 000 человек, а на Крестный ход самостоятельно собрались сотни тысяч.

После этого события, в целях сохранения политической сакральности, было решено закрыть Красную площадь для религиозных мероприятий, вынести из Кремля ритуальные функции, ликвидировать символы православия. Гайки закручиваются, и начинается борьба с религией по всей стране. Этот процесс происходил постепенно. Ленин, хоть и считал, что советский гражданин должен быть атеистом, но заявлял, что бороться с религией нужно без агрессивного давления на верующих. Да и сам Ленин любил рождественские праздники и не мог себе в них отказать — лично устраивал детские ёлки в Сокольниках.

В 1920-х годах набирает обороты антирелигиозная кампания. Согласно ей, нужно было объяснить людям, почему они не должны больше верить в бога.

Запрет на религиозные праздники

Красная ёлка и Красная свадьба

Религиозные праздники подменялись советскими. Появились комсвятки и комрождество: молодые люди читали пролетарские стихи, поздравляли друг друга с революцией, рядились в костюмы белых генералов, буржуев или НЭПманов. Бывали случаи, когда жгли костры из икон. Ввели «Красную ёлку» — это некий симбиоз политдокладов с художественной самодеятельностью. В первой части торжества зачитывали доклады на тему «Зачем пролетариату религия?», а затем демонстрировали творческие номера и танцы.

На базарах ещё продавались ёлки, и кое-кто покупал рождественскую ёлочку под предлогом Комрождества. Об этом даже писали ехидные заметки в газетах. Позже, когда гражданам всё же вернули новогодние праздники, главным из них стал Новый год, а на ёлках засияла красная советская звезда вместо Вифлеемской. Религию из народного сознания пытались искоренить, но обрядность не упразднили: менялось содержание, но сохранялись формы.

Переосмыслили и таинства: детей теперь не крестили, а «октябрили».

Венчание не приветствовалось, но люди ведь во все времена хотят жениться. Поэтому церковный брак заменили «красной свадьбой». Молодожёны регистрировали свои отношения под «Интернационал», все сидели за столом, накрытым красной тканью и поднимали чашки с чаем за счастливое будущее новой советской ячейки и за Мировую Социалистическую революцию.

Владимир Маяковский, 1926 год:

«Не отвиливай — мол, я не венчан. Нас не поп скрепляет тарабарящий. Надо обвязать жизнь мужчин и женщин Словом нас объединяющим: „Товарищи“».

Уничтожение религиозных святынь

Москва стала столицей и должна была стать самым прогрессивным городом СССР, поэтому постепенно закрывались храмы и монастыри — множество было разрушено. То, что уцелело, переоборудовали под Народные комиссариаты, антирелигиозные музеи (по стране их было больше сотни), мастерские скульпторов. Часть церковных строений отдали чекистам, а некоторые храмы переоборудовали под жильё простым москвичам. Это не было массовым явлением, но, например, собор Казанской иконы Божией Матери на Красной площади был переоборудован в коммунальные квартиры.

Одна из жительниц собора писала: «Жизнь в церкви я до сих пор вспоминаю с содроганием. Тесные комнатки, в каждой 4—5 человек. Стены голые. Окна узкие, света нет. Кухни и ванны у нас не было, была только раковина с холодной водой и паровое отопление». Туалет находился на первом этаже и был публичным.

Значительную часть религиозных построек просто снесли, как, например, храм Христа Спасителя в 1931-м году. Жители дома-коммуны на Гоголевском бульваре с крыши своего дома с интересом наблюдали, как храм обнесли забором, а на заборе написали: «Вместо очага дурмана — Дворец Советов!».

Сносили не бездумно, а сначала демонтировали ценные металлы, мрамор. Артефакты с первого храма Христа Спасителя можно найти и сейчас: горельефы, снятые со святыни, находятся на территории Донского монастыря. Можно подойти к ним вплотную и внимательно рассмотреть.

Храм Христа Спасителя и собор Казанской Божьей Матери восстановили в 1990-е годы. Причём Казанский воссоздали очень точно, по чертежам реставратора Барановского. Он успел до сноса почти тайком сделать фото собора и снять мерки, чтобы сделать чертежи.

Антирелигиозные музеи

По всей стране открылись Антирелигиозные музеи. Главным из них стал Центральный Антирелигиозный музей, расположившийся прямо на территории Страстного монастыря.

Экспозиция музея в Страстном включала в себя мощи святого, а также засохшие тела человека, кошки и крысы. Так работники музея объясняли естественную природу процесса мумификации. Мол, останки святых сохраняются по естественным причинам и никакого чуда здесь нет.

Антирелигиозный музей в Страстном монастыре посетило 235 000 человек, он был вторым по посещаемости после Третьяковки. Часто посетители музея воспринимали православные реликвии не как экспонаты и за спиной у экскурсоводов крестились и прикладывались к мощам.

Люди искусства тоже поддерживали атеистическое течение.

Например, сохранились воспоминания, как Есенин написал краской на стене Страстного монастыря:

«Вот они, толстые ляжки Этой похабной стены. Здесь по ночам монашки Снимают с Христа штаны».

В 1930-е годы монастырь, основанный в XVII веке, и вовсе снесли. О религиозной постройке напоминает лишь памятный камень, установленный на Пушкинской площади.

Агитационная работа волонтёров

Кто такие безбожники?

Безбожниками называли тех, кто активно поддерживал антирелигиозную кампанию. Изначально хотели пользоваться термином «атеисты», но остановились на понятном и простому рабочему слове «безбожник». Как и сейчас, тогда оно обладало негативным оттенком, было фактически ругательным. Большевики же надеялись, что, благодаря проведённой работе, слово обретёт положительную коннотацию.

Безбожники объезжали сёла и вели просветительскую работу. На смену красному углу появился красный уголок: теперь вместо икон на самом видном месте должен был находиться портрет Ленина. Красные уголки появились в казармах и на предприятиях.

Переименование улиц

С карты Москвы и других городов постепенно исчезали топонимические названия, связанные с религией. Так Знаменка стала Краснознамённой, Пречистенка — Кропоткинской, Богоявленский переулок — переулком Блюхера (маршал Блюхер сам жил в переулке, названном его именем; когда Блюхера репрессировали, переулок тут же переименовали в Куйбышевский проезд), а Протопоповский переулок и вовсе превратился в Безбожный.

Атеистическая пресса

Мощным инструментом пропаганды стала атеистическая периодика. С 1922 года большими тиражами издавались журналы «Безбожник», «Безбожник у станка», «Безбожный крокодил». Возглавлял редакцию «Безбожника», а заодно и председательствовал в «Союзе воинствующих безбожников», Емельян Ярославский — «советский поп», как его называли. В журнале размещали статьи об атеизме, новостные сводки о научных открытиях под заголовком «Без божьей помощи», ребусы, анекдоты про безбожников и попов.

Особенно иронично сейчас звучит объявление в газете «Безбожник»: «Присылайте ответы на антирелигиозные ребусы в редакцию газеты „Безбожник“ по адресу: Москва, Сретенка, 10». Улица Сретенка, названная в честь Сретенского монастыря, за весь советский период не меняла своего названия.

Пока гром не грянет, товарищ не перекрестится

Интересно, что подобные издания фактически прекратили свое существование в 1941 году. А тому самому «советскому попу» Ярославскому пришлось писать статьи вроде «Почему религиозные люди против Гитлера». За все годы существования Советского союза отношение власти к религии менялось: запреты то ужесточались, то ослаблялись, несколько волн разрушений храмов прокатились по всей стране.

Сознание советского человека адаптировалось под официальную политику партии: на словах все были атеистами, но многие ездили тайком в деревню и крестили детей, тайком крестились в троллейбусе, проезжая мимо закрытой церкви. Что говорить, когда, один из главных «символов» СССР — Юрий Гагарин — сам был крещёным и стал крёстным отцом своей племянницы.

P. S. Ответ на ребус из газеты «Безбожник»:

Текст подготовлен совместно с проектом «Топ топ Москва».