«В конце концов всё будет хорошо»: Дарья Донцова о секретах своей работоспособности, Москве и кулинарии

Вы коренная москвичка, но сейчас живёте за городом. Легко ли вам было решиться на переезд? Хотели бы вернуться и жить снова в городе?

Да, я родилась в Москве и сейчас в ней и живу. Но много лет я прожила в Переделкине. Это городок писателей в Московской области. И мне всегда больше нравилось жить за городом, чем в столице. Другой вопрос, что хорошие школы находились только в столице, а областные оставляли желать лучшего в плане образования. Поэтому школьные и институтские свои годы я провела в Москве.

Хорошо ли вы знаете город? Ваше любимое и нелюбимое место в столице

Я когда-то работала корреспондентом в газете «Вечерняя Москва» в отделе информации. У нас не было интернета и соцсетей. Всю информацию мы добывали, шагая ногами по улице города. И я знала Москву как никто другой. Я просто всю её исходила.

Наша столица прекрасна, это очень красивый и замечательный город. У меня есть несколько любимых мест. Это район метро «Аэропорт» по улице Черняховского. Там я провела своё детство. Ещё один — центр города, где находится факультет журналистики МГУ, там я училась. Нелюбимых мест у меня в Москве нет. Что мне не нравится, так это точечная застройка исторической части города, не нравятся высокие башни, которые закрывают исторические дома, но с этим уже ничего не поделать.

Как вы оцениваете изменения в городе за последние годы?

Зависит от того, какой отрезок времени мы берём. Если мы берём лет 30 назад, то, как я уже говорила ранее, — точечная застройка огромными башнями не придала городу никакого шарма. А что касается сегодня — во-первых, мне не нравится, что автомобили владельцев в рамках программы борьбы с пробками оказались какими-то изгоями. Они не могут припарковаться у любимых магазинов, около каких-нибудь мест, куда они направляются, а платная парковка есть не везде. А ещё мне кажется, что брать за парковку такие деньги, которые сейчас берут в нашем городе, это просто аморально. У меня есть возможность сравнивать с ценами за парковку в европейских городах, в том числе в Париже. Но там такого нет, и мне кажется, что бороться с пробками можно каким-то всё-таки иным путем.

Спасибо камерам, которые появились на дорогах, — водители стали заметно вежливее, спасибо начальству нашего города, тем, кто занимается его благоустройством.

Москва на самом деле стала чище, краше. Единственный вопрос, который у меня возникает, — зачем каждый год менять плитку и бордюры. Это грохот и грязь, особенно в центре города. И это не приносит никому абсолютно никакой радости.

Часто ли бываете сейчас в Москве? Где вас могут застать поклонники?

В Москве живёт моя дочь со своей семьёй. Я работаю на телевидении, веду разные телепрограммы сама или прихожу в качестве гостя. Также я должна периодически бывать в издательстве. У меня большие благотворительные программы, я посещаю медицинские центры, подписываю книги на авторских встречах. Поэтому я часто бываю в Москве. Где меня можно встретить человеку, который хочет подписать книгу? На встречах, которые устраиваются в книжных магазинах. О них сообщается заранее. Но не исключено, конечно, что кто-нибудь меня случайно может увидеть в магазине, куда я зашла за продуктами.

Как вы относитесь к своей популярности? Если люди подходят к вам за автографом на улице, у них есть шанс?

Ко мне постоянно подходят люди. На улице, в магазине, в каком-либо учреждении. Если человек подошёл ко мне и хочет автограф, это значит, что он меня читает и любит. К тем, кого не любят, не будут подходить за автографом. Часто подходят совсем молодые мужчины за автографом для мамы или для бабушки. Это ещё лучше, потому что это обозначает, что мужчина любит свою маму или свою бабушку. Это прекрасно.

У меня всегда в сумке с собой специальные открытки для автографов, которые мне сделало издательство. Если человек мне протягивает паспорт, я говорю: «Простите, документ будет недействительным, если я в нём распишусь», — и просто вынимаю открытку.

Как проходит ваш рабочий писательский день?

Я встаю в 5 утра, гуляю с собаками. Потом кормлю собак и котов, читаю утреннее молитвенное правило. Затем сажусь писать. Пишу я, как правило, часов до пяти — половины шестого. Потом у меня начинается иная рабочая активность. Я еду в город. У меня есть обязательства перед разными людьми. Такой рабочий день у меня бывает чаще всего.

Но случается порой, что написание рукописи сдвигается на вечер. Обычно это происходит, когда у меня съёмки, если я веду телепрограмму или если есть какое-нибудь занятие утром, которое я не могу отменить.

У вас выходит огромное количество книг, практически каждый месяц новый роман. Поделитесь секретом своей невероятной работоспособности!

У меня не невероятная работоспособность, я просто работоспособная. Села и пишу. Праздник, не праздник. Хорошо я себя чувствую или нет. Я писала, когда заболела ковидом, в больнице. Я пишу всегда, при любой ситуации. Нет варианта, при котором я бы один день не работала, это просто невозможно. При условии, что ты пишешь одинаковое количество страниц в день, вот и получается, что у тебя большое количество книг.

Когда-то я, будучи маленьким ребёнком, спросила у Валентина Петровича Катаева, который тоже был очень плодовитым писателем на фоне других литераторов: «Что самое главное для писателя?»

Мне тогда было 12 лет, и я предполагала, что сейчас услышу от него что-то о вдохновении и тому подобном. Он ответил: «Деточка, для писателя главное — чугунная задница». Он меня удивил, я заморгала. Потом он объяснил, что когда писатель хочет пойти куда-то гулять, рассуждать о своей гениальности, рассказывать всем, какие великие книги он напишет, то чугунная попа должна тянуть его назад в кресло. Ты писатель — сиди, пиши. Ты писатель, а не говоритель. Я это запомнила. И я живу по правилу, которым поделился со мной Валентин Петрович Катаев.

На протяжении многих лет вы один из самых издаваемых в стране авторов и лауреат множества премий. Как вы считаете, в чём заключается писательский успех? Что это означает для вас?

Если автора издают, значит, его читают. Книгоиздательство — это бизнес. И никто не будет издавать книгу, если она никому не нужна.

В чём заключается писательский успех? Ну, каждый писатель выбирает, для кого и для чего он пишет. Есть писатели, которые пишут про себя и для себя. А есть писатели, которые пишут для читателей. Я принадлежу к категории, которая пишет для читателей.

Моя задача не рассказать читателю об ужасе жизни, о том, что всё будет плохо, темно и страшно. У человека это и без меня в голове сидит.

Моя задача, наоборот, объяснить людям, что всё будет хорошо, что неприятности случаются всегда, что бывают какие-то искушения и тяготы. И всем их нужно преодолевать, спокойно понимая, что в конце концов всё будет хорошо.

Поэтому мои героини всегда храбро сражаются со всякими неприятностями. Мне кажется, что писатель должен поддерживать своего читателя. А главное — он должен очень его любить и понимать свою ответственность перед тем, кто берёт в руки его произведение. Тебе Господь дал талант писать книги. Другим людям Господь этого таланта не дал, но от этого ты не стал лучше, ты не стал выше их. Другим людям Господь дал другие таланты. Это многодетные мамы, это люди, которые трудятся за рулём, это строители, врачи. Смог бы ты когда-нибудь сделать кому-нибудь операцию на сердце — вряд ли. Вот и пиши свои книги и радуйся, что ты можешь обрадовать читателя.

Расскажите о своей первой опубликованной книге. Вы помните, какие чувства тогда испытывали?

Первая опубликованная книга называлась «Крутые наследнички». Название придумала мой редактор Ольга Рубис, с которой мы работали в течение многих лет.

Я долго ждала выхода этой первой книги. В то время у метро стояли лотки, это был 1999 год.

Я подошла к этому лотку и увидела свою первую книжечку и радостную женщину, которая торгует книгами. Я спросила у неё: «А что, эту книжечку покупают?», а эта женщина, глядя на меня, сказала: «Да не, я взяла одну на пробу. Какая-то новая фигня появилась». И я ушла от этого лотка глубоко разочарованная.

Вы всё ещё пишете рукописи от руки или печатаете на компьютере?

Да, я пишу рукописи от руки, я не пользуюсь для набора рукописей компьютером.

Ваше настоящее имя Агриппина. То, что вы поменяли его на Дарью, связано с творческой деятельностью или были и другие причины?

Да, моё настоящее имя Агриппина. Когда я принесла свою первую книгу, «Крутые наследнички», в издательство, на титуле было напечатано «Агриппина Донцова». С автором рукописи всегда заключается договор, и редактор, которая подготавливала документ для меня, сказала, что псевдоним «Агриппина» не самый удачный и будет тяжеловато смотреться на обложке. Я положила перед ней на стол паспорт, редактор его открыла. Была секунда замешательства. Потом она сказала: «Давайте всё равно какое-нибудь другое имя придумаем». Стали думать. Мы исходили от Агриппины. Одним из вариантов стало имя Ирина, сокращение букв моего имени.

В какой-то момент в кабинет вошёл человек, который создал издательство, Олег Новиков, теперь мой прекрасный добрый друг. Он на нас посмотрел и спросил, какие варианты есть с псевдонимами. Мы ему назвали.

Вы много лет дружите с Татьяной Устиновой. Есть ли планы создать с ней что-то в соавторстве?

Мы не просто дружим с Танечкой Устиновой, мы с ней родственники. Мало кто знает, что две Тани (Таня Устинова и, к сожалению, покойная, Царствие ей небесное, Таня Полякова) и я являемся крёстными мамами детей нашего редактора Ольги Рубис.

Нет, никаких планов писать в соавторстве нет ни у меня, ни у Тани, потому что мы с ней не можем работать в соавторстве. Лично я не способна, я загрызу любого соавтора, даже Таню. Мне самой очень хорошо. Но в моих книгах героини часто читают книги Татьяны Устиновой, потому что я сама её читаю и очень люблю. Она очень талантливый автор и прекрасный, светлый, замечательный человек.

Есть ли авторы, которые вас вдохновляют?

Я не могу сказать, что я кем-то вдохновляюсь. У меня иные источники вдохновения. Но то, что мои книги растут в некотором роде из произведения Джона Голсуорси «Сага о Форсайтах» — это правда. Будучи подростком, я перечитывала эту книгу много раз. Она долгое время была одним из моих любимых произведений. Именно тогда я поняла, как это печально, когда умирает писатель, потому что вместе с ним умирают все его будущие книги. И когда я стала писать, я вдруг поняла, что вот эти мои семейные истории, все перипетии, которые есть в романах, всё это вырастает из «Саги о Форсайтах».

Почему вы решили написать книгу рецептов?

Всё началось после того, как была выпущена книга про Евлампию Романову. Евлампия Романова — избалованная девушка, попавшая в сложную жизненную ситуацию, которая вынуждает её стать домработницей в прекрасной семье. А потом получается так, что Евлампии приходится учиться готовить. Получается у неё гадко и ужасно. Она придумывает свой способ, как ей обучиться кулинарному искусству. Покупая курицу, она спрашивает у продавщицы, как она готовит курицу. И так в этой книге появилось очень много моих личных рецептов, которыми пользовалась Евлампия Романова. И их оказалось там так много, что читатели стали спрашивать: «А где кулинарная книга Дарьи Донцовой?». И после этого было решено выпустить кулинарную книгу.

Любите ли принимать гостей? Кого из известных людей вы хотели бы пригласить на обед?

Да, конечно. У нас дома постоянно бывают известные люди. Со стороны моего мужа, доктора наук, профессора, академика Александра Ивановича Донцова — научная элита. Это психологи, столпы психологии. С моей стороны — писатели, журналисты, люди искусства.

Как часто вы готовите дома? Сколько времени проводите на кухне?

Готовлю я постоянно. У меня семья, дети, внуки, муж. Дети уже живут давным-давно отдельно, но от маминого куриного рулета они никогда не отказываются. И от пирога с клюквой тоже. И эклеры они любят с заварным кремом. Поэтому я готовлю три раза в неделю. Сколько времени провожу на кухне, не знаю.

Какие ваши любимые блюда из «Кулинарной книги лентяйки»?

Самые любимые блюда у меня совпадают с самыми любимыми блюдами моих читателей — это курица на соли и клюквенный пирог.